Вторая чеченская война закончилась в 2009 году, а 15 лет до этого чеченский народ противостоял России — сначала в лице Ельцина, а позже Путина. С последним чеченцы продолжают войну до сих пор, но уже в Украине. Руководство Чеченской Республики Ичкерия (ЧРИ) за рубежом убеждено, что реальное освобождение их родины возможно только после разгрома России в Украине.
«У нас особый случай, на самом деле. (…) Наши бойцы, сегодня находящиеся на территории Украины вместе с украинцами, вступили в войну с Россией ещё 20 лет назад. Несколько поколений сменилось за это время. Чеченцы, которые там находятся, очень серьёзно мотивированы. Мы знаем одно: только победа Украины может гарантировать деоккупацию нашей страны», — в эксклюзивном интервью LRT.lt говорит глава правительства ЧРИ за рубежом Ахмед Закаев.
КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ
- Ахмед Закаев утверждает, что освобождение Чечни возможно только через военное поражение России в Украине, поскольку дипломатическим путём Кремль не остановить.
- Он напоминает, что ЧРИ добилась независимости в начале 1990-х, подписала мирный договор с Россией в 1997 году, но уже в 1999-м Москва вновь начала войну.
- По словам Закаева, Хасавюртовские соглашения были временным перемирием: Россия использовала их, чтобы подготовиться к новому вторжению.
- Сегодня чеченские добровольцы воюют в Украине, рассматривая победу Киева как гарантию деоккупации своей страны и одновременно восстанавливая вооружённые силы ЧРИ.
- Он уверен, что в будущем, после краха российской власти, чеченцы вновь заявят о себе, обладая мощным потенциалом и поддержкой диаспоры по всему миру.
Являясь одним из основоположников идеи восстановления чеченской независимости в начале 1990-х, Закаев принимал участие в первой и второй чеченских войнах. Был командиром отрядов особого назначения, а после выборов 1997 года вошёл в правительство независимой Ичкерии. В 2000 году покинул Чечню и теперь возглавляет правительство за рубежом, является главой Госкомитета по деоккупации ЧРИ. В России А. Закаев заочно приговорён к 20 годам тюрьмы.
В интервью, помимо прочего, собеседник вспоминает, как шёл процесс восстановления чеченской независимости, почему Россия после проигрыша в первой войне пошла на мир, а позже вновь вторглась в Чечню, проводит параллели с нынешними событиями в Украине и делится видением будущей свободной Чечни.
– Давайте начнём с того, как в 1991 году Чеченской Республике Ичкерия удалось объявить о своей независимости и какова была ваша роль в этом процессе?
– Провозглашение, или восстановление, чеченской государственности произошло в 1990 году. Это был период так называемой горбачёвской перестройки, когда Верховный Совет СССР принял в апреле законы, уравнивающие автономные республики с союзными.
На основе этого тогдашний Верховный Совет ЧССР — даже не [Джохар] Дудаев, не национально-освободительное движение, а именно [Доку] Завгаев, будучи председателем Верховного Совета Чечено-Ингушской АССР, — принял декларацию. 26 ноября состоялся съезд, Конгресс чеченского народа, и на этом Конгрессе была принята декларация о государственном суверенитете. А 27 ноября уже Верховный Совет ЧССР, опираясь на это и на законы Верховного Совета СССР, утвердил эту декларацию.
С этого момента Чечено-Ингушская Автономная Советская Социалистическая Республика избавилась от клише «автономная советская» и стала Чечено-Ингушской Республикой.
В 1991 году мы готовились подписывать Ново-Огарёвский договор наравне с другими союзными республиками — Украиной, Казахстаном, Беларусью. Чечено-Ингушская Республика участвовала в подготовке этого Ново-Огарёвского соглашения. Но путч ГКЧП (19 августа 1991 г. — LRT.lt) предотвратил это событие, и с этого времени начались уже совершенно обратные процессы.
И в 1991 году мы провели выборы, избрали новую власть, потому что той страны, в состав которой мы входили, уже практически не существовало: произошли реформы, и нужно было избрать новые органы власти. Чечено-Ингушская Республика разделилась на два субъекта. Ингуши заявили о том, что они хотят создать республику в составе Российской Федерации, а Чеченская Республика провела выборы, избрала президента и парламент.
В 1992 году, ещё за год до того, как Россия приняла собственную конституцию, мы приняли свою — как суверенное независимое государство.
В 1993 году, после так называемой революции и расстрела Белого дома в России, Москва приняла новую конституцию и в одностороннем порядке включила Чеченскую Республику в состав Российской Федерации.
– Похожие процессы сегодня происходят в Украине. В сентябре 2022 года Россия посредством фиктивных референдумов внесла в свой состав 4 области Украины. В 2014-м то же самое произошло с Крымом.
– Да, та же самая картина была и с нами. В 1993-м они включили нас в состав, а в 1994-м началась [первая чеченская] война. Сегодня украинскую войну они называют «специальной военной операцией», а нашу — первую русско-чеченскую — прозвали «наведением конституционного порядка».
– 31 августа 1996 года были подписаны Хасавюртовские соглашения (соглашения были заключены на фоне успешной операции вооружённых сил Чеченской Республики Ичкерия по освобождению крупных городов, включая Грозный, в дагестанском городе Хасавюрт. После этого завершилась Первая чеченская война. — LRT.lt). Зачем России тогда они были нужны?
– Дело в том, и это очень важный момент, что, когда мы говорим об определении взаимоотношений России и Чечни — в основном это нарратив российских либерал-демократов, которые создавали и Путина, и сегодняшнюю Россию, — они обращают внимание на Хасавюртовское соглашение. Хасавюртовское соглашение являлось всего лишь рамочным документом о прекращении огня.
Если вы обратили внимание на сегодняшние заявления «хороших русских», они всё время акцент делают на Хасавюрт и говорят: «Чечня являлась частью России, Хасавюртовское соглашение было подписано на короткий период».
Дело в том, что в Хасавюртовском соглашении было изложено: до 2001 года должны быть определены взаимоотношения России и Чечни на основе принципов и норм международного права. Вот это было самое главное.
Но уже после проведения выборов в 1997 году и избрания президентом Аслана Масхадова мы форсировали этот процесс, и 12 мая 1997-го подписали договор о мире — не где-то в захолустье Дагестана, а в Москве, в Георгиевском зале Кремля. И тогда договор о мире подписали не секретарь Совета безопасности России и начальник Генштаба, а президенты двух стран.
С этого времени было практически официальное признание Россией независимости Чеченской Республики и де-юре, и де-факто, потому что к этому моменту на нашей территории не было ни одной военной структуры России и ни одного ведомства, кроме их посольства.
А то, что произошло в 1999 году (Россия вновь вторглась в Чечню, начав Вторую чеченскую войну. — LRT.lt) и зачем им нужны были эти Хасавюртовские соглашения и последующие три года, я подробно пишу в своей книге «Покорить или истребить».
Тогдашний помощник по национальной безопасности, секретарь Совета безопасности и представитель Ельцина в Чеченской Республике Александр Лебедь перед тем, как подписать соглашение, затребовал от Генерального штаба Минобороны и Генерального штаба МВД подготовить подразделения численностью 50 тысяч человек для того, чтобы выиграть войну в Чеченской Республике. Ему ответили, что для того, чтобы собрать необходимый ресурс для продолжения войны, потребуется три года. Вот этот официальный документ, который у нас имеется: ответ двух штабов.
И после этого Лебедь уже пошёл на так называемое временное перемирие. Хотя нам тогда и всему миру казалось, что мы навсегда определили взаимоотношения с Россией и стали независимым государством. А этот перерыв был нужен им для того, чтобы подготовиться к реваншу.
– Я бы хотел уточнить: вот эти соглашения 1997 года, они же, по сути, были подписаны в условиях, когда вы, Чеченская освободительная армия, победили в той первой войне? Потому что был освобождён Грозный в 1996 году, проведена успешная операция по освобождению других крупных городов. При том, что это происходило в условиях численного превосходства России, я так понимаю, в тот момент.
– Абсолютно.
– Почему, по-вашему, сегодня Россия не подписывает такие соглашения с Украиной? Почему российское руководство не идёт на остановку войны?
– Нынешнее военно-политическое руководство России не может прекратить военные действия, потому что они сегодня всё поставили на войну.
В случае с чеченцами была совершенно другая ситуация — территория в 15–16 тысяч квадратных километров, население около 1 миллиона человек. Если брать Киев, он в два-три раза больше, чем вся наша республика.
Сегодня же экономика России переведена на военные рельсы. Мобилизация населения проводится в режиме «отечественной войны для спасения народа». Вы обратили внимание, как проходят сегодня школьные линейки 1 сентября? Что там творится?
Сегодня на фронт мобилизованы более миллиона человек. Представьте себе: завтра Путин прекращает военные действия в Украине, и те зарплаты, оклады, которые идут мобилизованным и контрактникам… Куда денется этот миллион–полтора мобилизованных? Конечно, это вызовет дестабилизацию внутри России.
Путин это понимает, и поэтому он ни при каких обстоятельствах не может сегодня остановить эту войну.
– Как в таком случае дальше могут развиваться события?
– Россия не может остаться той страной, которая начинала войну. Она должна трансформироваться в какое-то другое государственное образование. А это, возможно, произойдёт только после военного разгрома России. И те, кто сегодня участвует и помогает Украине, должны понять: никакими дипломатическими усилиями Путина они не смогут его остановить. Только силовое решение, только укрепив Украину в военном отношении и дав ей возможность разгромить российскую армию, можно говорить о стратегической стабильности, о прекращении огня.
– Верите ли вы вообще в такой сценарий? Как человек, который часто бывает в Украине, где воюет немалое количество чеченских добровольцев, вы верите, что такой сценарий возможен? Что западное сообщество вмешается в эту войну настолько, чтобы разгромить Россию в Украине на поле боя?
– Для обеспечения своей собственной безопасности они должны будут в десятикратном размере усиливать помощь и поддержку Украины. Просто другого выбора Путин ни США, ни ЕС не оставляет.
Именно поэтому мы сегодня приложили все наши усилия, чтобы поддержать Украину во всех отношениях. Те, кто боролся за чеченскую независимость, практически все находятся в Украине и вместе с украинцами отражают российскую агрессию. Для нас и других колонизированных народов гарантия свободы и независимости — это военная победа Украины над российской армией.
– Расскажите, что из себя представляют чеченские добровольцы, воюющие в Украине?
– У нас особый случай, на самом деле. Очень многие добровольцы, которые находятся сегодня в Украине, я имею в виду из других стран, не имеют такой мотивации. Наши бойцы, сегодня находящиеся на территории Украины вместе с украинцами, вступили в войну с Россией ещё 20 лет назад. За это время сменилось несколько поколений.
Чеченцы, которые там находятся, очень серьёзно мотивированы. Мы знаем одно: только победа Украины может гарантировать деоккупацию нашей страны.
Ещё в Украине мы практически восстанавливаем Вооружённые силы ЧРИ, которые были разгромлены в результате 25-летней войны, которую мы вели у себя на территории. Сегодня мы восстановили Министерство обороны (за пределами Чечни. — LRT.lt), мы возродили другие подразделения. Министр обороны на постоянной основе находится в Украине. Я сам также провожу там большую часть времени.
Благодаря ситуации в Украине нам удалось реабилитировать себя как борцов за свободу и национально-освободительное движение. Путин в течение 15–20 лет закреплял за нами ярлык международных террористов, но война в Украине многим открыла глаза, и сегодня даже сами украинцы иначе смотрят на то, что происходило в Чечне в прошлом.
В военном отношении в начале войны не было тех, кто имел такой опыт, который есть у нас. Но сегодня это совершенно другая война. Нужно осознать и признать: мы обретаем новые навыки, осваиваем новые технологии в Украине. Потому что сегодняшняя война отличается от всех войн, которые когда-либо шли на нашей планете.
– Я бы хотел ещё немного поговорить про нынешнюю Чечню. У меня лично, когда я думаю о Чечне, возникает чувство несправедливости. Потому что чеченские войны были настолько кровавыми… И не так давно они закончились. Но сегодня мы видим совершенно другое место. Сегодня руководитель Чечни Рамзан Кадыров называет себя пехотинцем Путина. Чеченские военные, силовики убивают украинцев, принимают активное участие в боевых действиях. Как так получилось, что Чечня стала такой, какой мы её видим? И что вы вообще можете рассказать о настроениях внутри республики?
– Это картинка, которую создают Кадыров, как руководитель оккупационного режима, и сама Россия, оккупировавшая наше государство. Чтобы не быть голословным, я приведу примеры, знакомые вам и нашим читателям.
Это недавняя история балтийских государств. Вспомните: Эстония, Латвия, Литва были оккупированы советскими войсками. Но буквально через 20 лет [после восстановления независимости] сколько Кадыровых появилось в этих странах? При этом во время оккупации были люди, которые обслуживали режим Советского Союза. Такие же были и в Украине, и в других оккупированных республиках. Это не чеченский феномен. Это причинно-следственная связь — следствие оккупации.
Даже сегодня на оккупированных территориях Украины, которые захвачены в 2014 году, прошло всего 10 лет. Обратите внимание, что там происходит. Это закон: народ и нация, оказавшиеся под оккупацией, начинают выживать. И находятся те, кто ради своих меркантильных интересов или из-за малодушия готовы служить оккупационным структурам.
То же самое происходит сегодня и в Чеченской Республике. Но я абсолютно уверен, что как только рухнет сегодняшняя структура или так называемая вертикаль власти России, начнутся послабления, и чеченцы ещё скажут своё слово.
– При этом похожие события в истории чеченского народа уже случались. Например, депортации 1944 года. Тогда советское руководство во главе со Сталиным депортировало 500 тысяч чеченцев и ингушей в Среднюю Азию. По разным оценкам, в первые годы депортаций могли погибнуть около 100 тысяч чеченцев. Вы и сами родились в Казахстане, куда ваша семья была депортирована. Видите ли вы параллели? Ведь после возвращения на родину чеченцы вновь вступили в сопротивление с Россией.
– Именно. Этот этап мы уже пережили. В ходе депортаций мы потеряли более половины населения. Однако, возвратившись в Чечню, люди продолжали сопротивление в горах. Последний борец за свободу Чечни был убит в 1976 году.
А все мы, включая Джохара Дудаева и других представителей, которые впоследствии возглавили национально-освободительное движение, не ушли в горы, а вошли в структуры Советского Союза и начали делать карьеру. Но как только пошли послабления в самой системе, генерал стратегической авиации СССР Дудаев возглавил национально-освободительное движение. То же самое касается и Аслана Масхадова, служившего в советской армии.
Люди, находившиеся в структурах этой системы, стали на путь восстановления и возрождения чеченского государства. Этот же этап мы переживаем сейчас.
При этом у нас сегодня гораздо больший потенциал. В отличие от того времени, когда после депортации о чеченцах почти никто не знал, сейчас по всему миру живут десятки, сотни тысяч чеченцев. Тысячи получили колоссальное образование в самых престижных вузах мира. Чеченская нация сегодня — одна из немногих на постсоветском пространстве — говорит более чем на 10 языках мира. Потенциал мощный, поэтому я с большим оптимизмом смотрю в будущее чеченского государства и чеченского народа.
– Да, вы в одном из своих интервью говорили, что у вас всё готово к тому, чтобы перенять управление Чечнёй, если появится такая возможность. Всё-таки что, по-вашему, в краткосрочной перспективе может происходить в Чечне?
Мы всё чаще слышим об ухудшающемся здоровье Рамзана Кадырова. При этом какой может быть сценарий? Окажутся ли во главе республики члены его семьи или это будет Апти Алаудинов — человек, который сейчас командует формированием «Ахмат», воюющим на стороне России в Украине. В российском руководстве, я так понимаю, он пользуется определённой популярностью, его называют одним из возможных претендентов на пост главы республики. Что ждёт Чечню в ближайшее время?
– В ближайшее время в Чечне, что бы там ни произошло с Кадыровым, ничего не изменится. И абсолютно никакого значения для нас, для чеченского народа и тех, кто продолжает борьбу за восстановление чеченской государственности, это не имеет.
До тех пор пока сохраняется сам принцип оккупации нашей страны, Путин может назначить туда кого угодно. Это ровным счётом никак не отразится на настроениях чеченского общества и на той борьбе, которую мы ведём. Мы знаем: всё, что происходит в Чечне, напрямую связано с тем, что происходит в России. Поэтому мы прилагаем все усилия, чтобы Россия проиграла войну в Украине. И только после этого возможны изменения — и в самой России, и в Чеченской Республике, и в других кавказских республиках, которые сегодня тоже куда ближе к восстановлению своей государственности.
Мы к этому готовы, поэтому не обращаем никакого внимания на те процессы и ту информационную вакханалию, которая ведётся вокруг Кадырова и его семьи: кто будет, кто не будет. Для нас это ровным счётом не имеет значения.